— С большим удовольствием представляю нашу сегодняшнюю гостью, которая в этот день пришла к вам, друзья. В студии радиостанции «Маяк» профессор, доктор медицинских наук, хирург-офтальмолог, главный врач «Клиники доктора Шиловой» Татьяна Юрьевна Шилова. Здравствуйте!
— Здравствуйте, Игорь, здравствуйте, дорогие радиослушатели.
— Когда мы, простые люди, говорим о качестве жизни, в первую очередь имеем в виду сердечно-сосудистые проблемы, лишний вес и прочее. В последнюю очередь, мы задумываемся об органе, который дарит нам одну из главных радостей – возможность видеть. Итак, речь пойдет о глазах. Скажите, как ученый и практикующий врач, современные люди стали хуже видеть?
— Конечно, нет. Просто люди стали жить дольше и стали получать некоторые проблемы, до которых раньше просто не доживали. Хотя, безусловно, сегодня на человека влияет и экология и образ жизни, который заставляет прилагать больше усилий для работы на близком расстоянии. Таким образом, сбои оптики начали выявляться в более раннем возрасте. Ведь не секрет, что у нас много детей школьного возраста, уже имеющих очки, что раньше встречалось не так часто.
А еще в настоящий момент настолько хорошая диагностика, что она позволяет выявить даже очень небольшие изменения зрения на самой ранней стадии, поэтому проблемы со зрением теперь касаются практически 100% людей. То есть, глазами необходимо заниматься от рождения до глубокой старости, ведь многие заболевания могут появиться и при внутриутробном развитии младенца.
— Медики бьют тревогу по поводу «эпидемии» сахарного диабета, заболеваний щитовидной железы, большой распространенности онкологических заболеваний. Происходит ли что-то похожее в офтальмологии?
— Как уже говорилось, из-за большей продолжительности жизни у человека появился ряд проблем. Тот же диабет и гипертония в какой-то степени сказываются и на зрении. Но сказать, что видов глазных болезней стало больше, — это неверно.
— А, какие болезни наиболее распространены?
— Все зависит от возраста. В детском возрасте это больше всего проблемы оптики – близорукость (чаще всего), дальнозоркость, астигматизм, которые требуют очковой коррекции. Ведь до 18 лет такие патологии невозможно устранить хирургически, поскольку происходит рост глаза. Но по достижении возраста совершеннолетия человек обретает возможность, благодаря современным инновационным технологиям, избавиться от проблем с оптикой глаза в течение всего 25-ти секунд.
— То есть, в 18 лет (как раз перед армией) можно исправить любые оптические проблемы, включая и близорукость? Расскажите о ней.
— Да, конечно. В этом возрасте уж можно хирургически исправить, и близорукость, и дальнозоркость, и астигматизм.
Так вот, о близорукости. Суть этой проблемы в том, что человек видит хорошо только на близком расстоянии, а вдаль он видит плохо или очень плохо, в зависимости от степени заболевания. В этой ситуации человек вынужден надеть очки для хорошего зрения вдаль, вождения автомобиля, иногда и для работы на компьютере.
Чем больше степень заболевания – тем толще стекло очков. Для улучшения внешнего вида в этом случае люди часто прибегают к контактным линзам. Но контактные линзы – не лучший выбор. Ведь в этом случае каждый день приходится прикасаться к глазу условно инфицированной рукой. Для офтальмологов, конечно, очки более предпочтительны, но для пациентов они не очень удобны. Поэтому большинство людей, достигнув возраста, когда можно сделать лазерную коррекцию, охотно на нее соглашаются.
— Допустим, человек обратился в клинику для выполнения лазерной коррекции зрения, каков прогноз на возвращение зрения в процентах?
— Мы никогда не говорим о ста процентах гарантии, ведь человек – объект биологический, и даже при стандартно проведенной отточенной технологии существуют индивидуальные особенности, которые предугадать невозможно. Хотя под данным статистики, процент послеоперационных особенностей современных методов коррекции очень мал (к примеру, 1 на 100 тыс. случаев). Заметьте, даже слово «осложнения» к тому, что происходит в период после операции, применять некорректно.
— Почему?
— Потому что эти неприятные моменты не ведут к стойкому изменению качества жизни или ухудшению зрения. Например, аллергическая реакция, — ее, пожалуй, можно назвать осложнением, но это все равно управляемый процесс. Или повышение внутриглазного давления после операции. Все эти случаи очень легко исправляются каплями. Для человека это не сложно.
Представьте, что вы долгое время носили очки или контактные линзы и имели массу ограничений в плане спорта, активного образа жизни и пр. Но, придя на коррекцию, получили возможность в течение 25 секунд вернуть названные ранее 100% зрения и разом избавиться от всех ограничений в дальнейшем.
В общем, после коррекции человек получает то зрение, которое он имел до коррекции в очках. То есть, если человек видел в очках 100 или 150 процентов, то после коррекции он их и получит. Другое дело, что иногда пациент и в очках не видит на 100 процентов, имея другие сопутствующие офтальмологические заболевания. Значит, после операции он получит тот процент зрения, который был у него в очках. Иными словами, лазерная коррекция просто позволяет человеку избавиться от средств внешней коррекции – очков и линз.
— Сколько человек должен будет заплатить за такую операцию в России?
— Если мы говорим о самой современной технологии коррекции зрения SMILE, которая подразумевает удаление лентикулы через микропрокол, то в европейских странах цена на нее колеблется от 5 тысяч евро до 8 тысяч фунтов в Великобритании.
В нашей клинике, применяющей 100% немецкую технологию выполнения этой хирургической процедуры, стоимость SMILE составляет 3,5 тысячи евро. Но эта цена не едина для всех клиник России и может заметно колебаться. Если говорить точнее, у нас эта процедура стоит 210 рублей (или 105 рублей за один глаз).
— А стоит ли коррекция зрения этого? Не в смысле стоимости, а скорее, как философский аспект.
— Когда речь идет о необходимости пользоваться очками время от времени, например, у людей с возрастной дальнозоркостью, которые надевают очки только для чтения, — возможно, и нет. Ведь такая патология мало влияет на качество жизни.
Но что скажут по этому поводу близорукие люди, которые вынуждены надевать очки или линзы с раннего утра и пользоваться ими весь день? Если это линзы, то их можно потерять, глаза могут раздражаться из-за долгого их ношения, и тогда возможно применение только очков. Кроме того, когда линза находится на глазу в течение всего дня, она плохо влияет на его поверхность, точнее, на ростковый слой. То есть, в длительной перспективе человека ждут довольно серьезные последствия в виде необратимых изменений.
И все же, подавляющее большинство людей не спешат делать лазерную коррекцию зрения из-за боязни получить послеоперационное осложнение и в дальнейшем видеть еще хуже. Но теперь у нас появилась самая новая технология коррекции SMILE, которая, возможно, исправит ситуацию. Поэтому столько сил вкладывается в ее популяризацию.
— Есть ли принципиальные отличия этой новой технологии от тех методов, которые существовали раньше?
— Да, конечно. Методика SMILE коренным образом отличается от всего, что было до нее. Ведь для выполнения лазерной коррекции раньше в роговице (наружной оболочке глаза) приходилось делать большую «крышку» или клапан. То есть часть роговицы фактически срезалась. Потом необходимая кривизна роговицы выпаривалась лазером, и крышка опускалась. Опущенная на место крышка никогда не приростала, она просто лежала сверху, покрытая тонким слоем эпителия. Поэтому при травме глаза, даже незначительном ударе в лицо, эта крышка могла сместиться, и человек терял зрение. Для многих людей, посвятивших себя спорту или опасным профессиям, этот момент являлся серьезным ограничением к выполнению коррекции.
Новая технология позволила забыть о большом разрезе роговицы. Благодаря фемтосекундному лазеру, чья мощность составляет 10 15 секунд (на грани фантастики!) в тоще роговицы формируется лентикул – линзочка, исправляющая нужным образом ее форму. А, хирургу через микропрокол длиной 2 мм остается только ее достать и извлечь. То есть, если раньше круговой разрез глаза составлял 20 мм, то сейчас это только прокол в 2 мм, выполненный сбоку (на периферии). В этом случае, оторваться или сместиться ничего не может.
Как следствие, минимизированы риски инфекций, дискомфорта и возникновения синдрома сухого глаза. Пациенты, приходящие на коррекцию СМАЙЛ, на следующий день – здоровые люди. Они садятся за руль, работают за компьютером, идут в бассейн. Это те люди, которые из-за несовершенства прошлых технологий, опасались делать коррекцию зрения, так как присутствовал серьезный продолжительный дискомфорт послеоперационного периода.
— Цена операции СМАЙЛ очень велика, как убедить себя простым людям, что коррекция зрения сопоставима с серьезной полостной операцией, ведь это не жизненно важно?
— Так могут рассуждать только те, кто не столкнулся с необходимостью носить очки и линзы ежедневно большую часть суток.
Конечно, если человеку комфортно носить очки, ни один врач не посоветует ему сделать лазерную коррекцию. Ведь коррекция зрения – это, по большей части, эстетическая медицина. Да, есть и медицинские показания, но их гораздо меньше желающих просто снять очки. А если речь о цене, то была названа сумма, за которую пациент получает 100% немецкую технологию в России, без необходимости лететь в европейскую клинику.
— Кто из иностранцев сейчас лидирует в офтальмологических технологиях?
— Говорить о том, что какие-либо зарубежные специалисты лучше отечественных, смысла нет. В России офтальмология находится на уровне мировых зарубежных клиник. Другое дело, что у нас нет единого стандарта оказания офтальмологических услуг. А наличие устройства, необходимого для выполнения сложной операции, — это еще не гарантия успеха. Конечно, главная составляющая – это руки хирурга. К примеру, технология SMILE привязана к опыту хирурга, как никакая другая. Здесь очень важны предварительные расчеты, которые может выполнить только хирург с колоссальной практикой и ювелирной моторикой рук, которая тоже приобретается с практическим опытом.
Собственно, за это человек и платит. Хотя о высокой стоимости этой процедуры говорят только в России, иностранцы, прилетая оперироваться сюда, наоборот, удивляются дешевизне. То есть, понятие стоимости — оно условно. И каждый человек, если его не устраивает стоимость, может выбрать для коррекции что-то из ранее существовавших, не таких затратных технологий.
— Давайте вернемся к заболеваниям глаз. Какие из них наиболее широко распространены?
— Безусловно, это катаракта. После миопии (близорукости) это самая масштабная проблема офтальмологии.
Катаракта — это заболевание, связанное с помутнением хрусталика, оптической линзы глаза. Лечение катаракты – самый древний из известных методов лечения органа зрения. По сути, это начало хирургической эры в офтальмологии.
Да, это правда, катаракту нельзя вылечить каплями, мазями и всем тем, что предлагает интернет – это просто недобросовестная реклама. Люди боятся слова «хирургия», всем хотелось бы излечиться одной сладкой таблеткой, но это невозможно. На сегодняшний день, лечение катаракты – это 100 % только хирургия.
— Как изменилась операция по поводу катаракты за последние 100 лет?
— Изменилось все, и принципиально. Раньше катаракту удаляли в состоянии зрелости, разрезая при этом глаз на величину 12 мм (это достаточно много – половина диаметра роговицы). А еще были времена, когда перед удалением хрусталик примораживали и на его место ничего не ставили. То есть, человек в дальнейшем ходил со слабой оптикой или пользовался очень сильными очками.
Сегодня все не так. Катаракта удаляется через малый прокол в 1,8 мм, который самогерметизируется, а на место удаленного мутного хрусталика ставится искусственная линза. Причем, современные линзы могут обладать такими свойствами, которых не было у естественного хрусталика до операции в прозрачном состоянии. То есть, люди с большим «плюсом» или «минусом», носившие всю жизнь очки, после операции получают не только прозрачный хрусталик, но и значительно лучшую оптическую рефракцию. Это касается и возрастной дальнозоркости, которая после операции, при имплантации определенной линзы, не будет требовать в дальнейшем применения очков для чтения.
— Кто изготавливает такие хрусталики?
— Это европейские и американские производители – рынок широк. Но что стоит помнить потенциальным пациентам, когда они обращаются в клинику для выполнения операции: не нужно останавливаться на хрусталике, который поставил сосед. Лучшей линзой будет та, которую предложит ваш хирург. Правда, для этого необходимо правильно выбрать хирурга. Идеальный выбор – это специалист, владеющий всеми методами диагностики, и отлично разбирающийся в существующих современных методиках хирургии катаракты.
Дело в том, что многие платные и бесплатные клиники оснащены определенным оборудованием, которое может устаревать. Работающие там врачи могут не желать осваивать новые технологии и работать по старинке. Поэтому, когда человеку требуется какая-либо операция (коррекция зрения, катаракта, отслойка сетчатки и пр.), лучше выбирать клиники с самым передовым оборудованием и постоянно обучающимися, много практикующими врачами. Это поможет избежать ряда проблем и осложнений.
— Как определить опыт хирурга?
— Могу проиллюстрировать на своем примере. Мой хирургический опыт – это 5 тыс. ежегодных операций. Чтобы было понятнее, в день получается 20-30 операций, а это большой объем, который и дает необходимый практический опыт. Ведь человек, который делает много, знает методику досконально.
— Можно ли в офтальмологии будет отказаться от рук хирурга вообще, и как скоро это произойдет?
— Если помните, раньше по телевидению много показывали, как офтальмологические операции ставят на поток, превращая в своеобразный конвейер. От этой практики сегодня повсеместно отказываются. Ведь при конвейере нет ответственного за выполняемую работу. Хирург должен начинать и заканчивать операцию лично, принимая на себя ответственность за сделанное, это значительно повышает надежность, а соответственно, и качество.
— А, как же человеческий фактор?
— Опытному хирургу не помешает ничто: ни проигрыш любимой футбольной команды накануне, ни что-то еще более серьезное. Долго практикующие хирурги умеют полностью отключаться во время операции от всех эмоций. Я бы сравнила их работу с работой пилотов, без которых посадить самолет невозможно.
Может быть, когда-нибудь, можно будет обойтись без врача в диагностике заболеваний глаз, ведь технике иногда сделать это проще. Компьютеры имеют в своем распоряжении огромные базы данных для сравнения результатов обследования с нормативами. Но заменить хирурга в виртуозной микрохирургической операции технике удастся очень нескоро.
Представьте: микрохирург во время операции сидит за микроскопом, в который нужно смотреть под многократным увеличением двумя глазами. Ушами он должен отслеживать звук работы приборов, которые при разных манипуляциях издают разные звуки (это дополнительный контроль ситуации). При этом двумя руками он находится внутри глаза, а две его ноги управляют педалями: педалью микроскопа и педалью, управляющей той огромной машиной, издающей звуковые сигналы.
— Почему нельзя заменить все это, или хотя бы половину, электроникой?
— Наверное, потому, что человек — это более сложная система, чем любая электроника. Чего только стоит принятие хирургом того или иного решения в ходе операции. Причем, хирургам офтальмологам в этом смысле значительно труднее, чем всем остальным медицинским специальностям. Ведь они всегда один на один с пациентом, а у всех остальных есть хирургические бригады ассистентов.
Тем более, глаз, это очень сложный орган с несколькими типами клеток, с гидродинамической системой, оптикой, нейрорецепторами, а также сосудами. По сути, это отдельный организм в организме, управлять параметрами стабильности которого – очень сложно. Поэтому хорошие профессионалы готовятся годами. Причем, опыт им приходится приобретать на живых человеческих глазах, так как остальные материалы (свиные или трупные глаза) не в состоянии передать картину живого действующего глаза человека.
Хотя сегодня, с развитием новейших технологий, появились т.н. программы-симуляторы, на которых учатся молодые хирурги. Конечно, это не полная аналогия глаза, но уже очень приближенная к действительности. Там задействованы очень многие аспекты, в том числе и специальные материалы, передающие упругость глазных сред. Ведь хирург офтальмолог, как никто другой, должен обладать особым чувством осязания. В общем, выучить, а точнее создать специалиста высокого уровня, — крайне тяжело, очень дорого и долго.
— Наверное, это к вопросу о стоимости операций?
— Безусловно, это немаловажный момент в ценовой составляющей офтальмологических операций. Вернемся, к технологии СМАЙЛ, с которой начинался разговор. Когда я называю ее цену в нашей клинике, нередко пациенты задают вопрос: почему у вас она стоит столько, ведь есть клиники, где эта технология дешевле. Ответ достаточно прост: технология новая, и врачи могут просто еще учиться; когда это так, то операция действительно стоит дешевле.
— Начинающие офтальмологи делают операции под руководством опытных коллег, или как это происходит?
— Во всяком случае, так должно быть. И в серьезных лечебных учреждениях так и происходит. Но если говорить честно, хирурги обучаются в основном на пациентах, которые идут по бесплатной страховой медицине. Это так во всех странах, и по- другому быть не может. Люди, идущие по страховке, могут попасть в руки начинающего хирурга. Другое дело, что ни один хирург не хочет сделать пациенту операцию плохо. Каждый стремиться провести операцию в соответствии с технологией. Просто очень важно, чтобы в этот момент рядом был опытный коллега, который сможет управлять ситуацией и закончить операцию безопасно.
— И последний вопрос, мы когда-нибудь придем к донорским глазам?
— Уже сегодня мы пользуемся донорскими тканями, к примеру, при пересадке роговицы. Но вот пересадку глаза полностью, если и будут выполнять, то очень и очень нескоро. Потому, что глаз – это часть мозга и воссоздать единую систему крайне непросто. Хотя уже сейчас предпринимаются попытки создать искусственные части этой системы – бионические глаза, к примеру, где используются и электронные носители, и даже Wi-Fi связь. Кроме того, сегодня очень серьезно разрабатывается тема создания искусственных аналогов глазных сред, например роговицы, с использованием 3D печати.
— К сожалению, эта интересная тема очень объемна, а время ограничено. Пришла пора прощаться. В заключение хочется пожелать, и нам, и вам больше внимания уделять собственному зрению.